Knigi-for.me

Евгений Гришковец - Ангина

Тут можно читать бесплатно Евгений Гришковец - Ангина. Жанр: Современная проза издательство неизвестно, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте knigi-for.me (knigi for me) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Название:
Ангина
Издательство:
неизвестно
ISBN:
нет данных
Год:
неизвестен
Дата добавления:
10-12-2018
Количество просмотров:
687
Читать онлайн
Евгений Гришковец - Ангина

Евгений Гришковец - Ангина краткое содержание

Евгений Гришковец - Ангина - описание и краткое содержание, автор Евгений Гришковец, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки Kniga-for.me

Введите сюда краткую аннотацию

Евгений Гришковец - Ангина читать онлайн бесплатно

Ангина - читать книгу онлайн бесплатно, автор Евгений Гришковец

Евгений Гришковец

Ангина

«Я, да будет вам известно, Фукакуса, смиренный житель столицы», — Такими словами начиналась то ли повесть, то ли новелла, то ли рассказ. Он в последствии не мог вспомнить ни имени автора, ни названия того, что прочёл. Какое-то явно японское слово находилось в начале страницы, а дальше шла сама то ли повесть, то ли новелла. Возможно, это слово и было именем автора, а может это было название произведения. Он этого не понял и поэтому не запомнил. Японцы! Что с них возьмёшь?! У них что имена, что фамилии, что названия — не разберёшь.

В тот раз он не заметил, как болезнь подкралась, проскользнула в его организм и на какое-то время воцарилась в нём, изменив все ощущения, всю систему восприятия мира и собственной его жизни. Обычно об был бдителен. Обычно он внимательно прислушивался к себе и улавливал самые первые признаки любой простуды или другой хвори. Улавливал и наносил упреждающий удар при помощи проверенных и верных средств. Он верил в таблетки, микстуры, и указания врачей. Поэтому они ему помогали. А вот болеть он сильно не любил и не умел. Ему трудно давалось осознание присутствия в организме какого-нибудь гадкого вируса.

Он с детства помнил страшные рисунки, изображающие болезнетворных микробов или вирус гриппа, а также помнил кадры из каких-то научно-популярных передач, на которых фигурировали снятые при помощи микроскопа некие вирусы, представляющие из себя палочки, кругляшки или овалы. И болезнетворные палочки, кругляшки и овалы всегда были подвижнее, агрессивнее и сильнее каких-то вялых других овалов и кругляшков. Подвижные и агрессивные всегда побеждали. Это и были вирусы. Ему неприятно было знать, что такие вот твари присутствуют в нём.

Поэтому он всегда старался принять возможные профилактические меры или, заподозрив в себе даже самые малые признаки насморка или кашля, тут же обрушить на них всю силу известной ему фармацевтики. Он не хотел болеть! Он любил быть в хорошей форме. Ему нравилось чувствовать себя чистым, опрятным, выспавшимся и эффективным. Ему нравилось в это играть. Он полагал, и не безосновательно, себя неглупым человеком. Он понимал, что игра в эффективность — это игра. Но ему очень нравилось выигрывать.

А в тот раз он попросту устал и пропустил удар. Двое суток почти без сна, плохие санитарные условия, коварное время года и ряд других обстоятельств притупили бдительность, и болезнь подкралась незаметно.

Что случилось? А он полтора суток не мог улететь из Хабаровска, вот и всё. Сначала не принимал Хабаровск, потом не принимала Москва, то тут был сильный боковой ветер и наледь и ещё чёрт знает что, то там был туман и нулевая видимость. Потом восемь часов полёта. Ноябрь. И прилетел он домой, точнее в столицу, совершенно больным.

Хотя перелёты далеко не первым классом, весьма скромные гостиницы и здания аэропортов были для него не только делом знакомым, но и привычным. Раз-два в месяц он уж точно летал куда-нибудь из Москвы на два-три дня. Правда, Хабаровск, Иркутск или другие дальние-дальние города случались не часто, пару раз в год, не более. Но и к дальним перелётам он привык, выработал навыки, правила и старался их придерживаться, чтобы сэкономить силы и нести достойное звание посланца Москвы, и поддерживать столичный уровень. Он не понаслышке знал о провинциальном скептическом и ироничном отношении ко всему столичному и к нему в частности.

Банк, в котором он работал уже одиннадцатый год, имел филиалы по всей стране. И вот он последние пять лет посещал разные эти филиалы, проводя тренинги и обучая местный персонал всё новым и новым методам работы с клиентами, да и вообще работы.

Чаще всего ему приходилось встречаться и работать с людьми, которые были его старше и были убеждены в своих глубоких знаниях о том, как надо работать в местных условиях. Люди на местах почти всегда демонстрировали уверенность в том, что их город и их жизнь имеют уникальную специфику и демонстрировали своё пренебрежение к любым новым для них и чужеродным, по их мнению, московским новшествам.

Андрею, а именно так его звали, нравилось встречаться с провинциальным скепсисом и предубеждением, а потом в течение пары дней опровергать и то и другое, быть убедительным, интересным и улетать обратно в Москву победителем. Ему приятно было ощущать себя разворошившим тихий, уездный муравейник.

Для этого ему необходимо было быть всегда опрятным, подтянутым, улыбающимся, с хорошим цветом лица и глаз, уверенным в себе не только внешне, но и внутренне, остроумным, то есть, раздражающе безупречным. Этому он научился за почти одиннадцать лет работы в Банке, пройдя разные уровни.

Попал он в Банк, как ему всегда казалось, случайно. После журналистского факультета Московского университета, после понимания себя элитой и чуть ли не сверхчеловеком, после бурной жизни двух последних студенческих лет он попал в реальную журналистику. Чуть больше двух лет этой журналистики он старался не вспоминать, а некоторые эпизоды этого периода он попросту не мог вспомнить. Из той жизни его выдернул могущественный дядя Серёжа.

Дядя Серёжа, брат его покойного отца, в своё время избавил Андрея от армии и по просьбе матери, а также из чувства братского долга, присматривал за Андреем. Именно дядя Серёжа устроил племянника в пресс службу Банка, помог поступить на второе высшее, уже экономическое, образование, всячески контролировал Андрея и вёл с ним беседы о светлом образе покойного своего брата. Делал это дядя Серёжа жёстко, но умнО, и ровно до тех пор, пока не убедился в том, что племянник втянулся в работу и в рабочий азарт, и пока не получил подтверждения о том же самом от своих старых друзей, которые приютившим Андрея банком руководили.

А Андрей и сам удивился тому, как легко он втянулся. Он легко осваивал экономические дисциплины. После аморфных и умозрительных дисциплин, которые и дисциплинами было трудно назвать, то есть, после того, что он изучал, обучаясь журналистике, более строгие, внятные и наукообразные предметы усваивались легко, были понятны и имели очевидную связь с известной Андрею жизнью. Ему понравилось то, что у него многое получается, и получается без особого труда. Легко!

Потом ему понравилось носить белые рубашки, и то, что к вечеру манжеты рубашек остаются чистыми, потому что в Банке всегда чисто и даже красиво. Ему понравилось его рабочее место и ощущение себя на месте. Впоследствии его рабочее место менялось, но ощущение себя на месте только укреплялось.

Получив диплом экономиста, Андрей подумал-подумал, да и поступил на психологию, которая его, особенно поначалу, увлекла своими возможностями. Но потом жизнь преподнесла ему несколько таких уроков, что Андрей быстренько убедился в условности многих казалось бы безусловных психологических законов, и получил свой третий диплом, будучи трезво оценивающим свои возможности и даже почти самоироничным человеком.

А просто Андрей сильно влюбился, женился, прожил в браке два года счастливых и один год в аду. Тогда же он испытал радость отцовства и горе отцовства же в процессе крушения семьи и развода. Развод, как Андрей не пытался, вышел не цивилизованный, совсем не современный и отнюдь не столичный. Было много крика, брани, нервов, истерик, хлопанья дверьми и прочих ужасов. Самому ему, не взирая на изученную психологию, нечем было гордиться во всём этом процессе. Наоборот, он часто, даже осознавая всю пошлость, глупость ситуации и своего поведения не мог удержаться от этих глупости и пошлости.

В итоге, Андрей последние четыре года снова жил с мамой в квартире, в которой прошло его детство и юность. Сначала было трудно вернуться в эти стены, но потом стало удобно. Он не захотел снова жить в своей некогда детской комнате. Он занял кабинет отца. На своё усмотрение многое в квартире изменил. Мама была не против. И вот, последние четыре года Андрей был очень эффективен. А тут задержка рейса, да ещё так надолго.

Сначала объявили, что вылет задерживается на час, через час — ещё на час, а потом сразу на четыре часа. Местные стали разъезжаться по домам, чтобы переждать. А Андрею некуда было ехать. Возвращаться в филиал Банка он не хотел. После красивого и эффектного завершения своей миссии ему не хотелось без дела мозолить глаза тем, с кем простился накануне. Друзей или знакомых в Хабаровске, Хабаровском крае, да и на всём Дальнем Востоке у него не было. Из гостиницы он съехал, а на то, чтобы брать номер на дополнительные несколько часов у него не было самостоятельных полномочий распоряжаться служебными деньгами, а за свой счёт было жалко. Он остался в аэропорту.

Андрей помаялся, понимая, сколько срывается, может сорваться и уже точно сорвётся важных и не очень важных дел, но заставил себя успокоиться. Предупредить о задержке рейса он всё равно никого не мог. Москва ещё спала крепким сном. Гигантская страна, разделённая часовыми поясами, диктовала свои правила.


Евгений Гришковец читать все книги автора по порядку

Евгений Гришковец - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-for.me.